17 октября 2019 года в Новой Третьяковке открылась большая выставка Василия Поленова. «Московский дворик», «Заросший пруд», «Бабушкин сад» — наверное, многие пойдут в музей ради этих или похожих пейзажей. На первый взгляд, они кажутся довольно понятными. Но это, само собой, иллюзия. Давайте разберемся, какую историю рассказывал художник Поленов и почему многие его произведения складываются в одну большую философскую картину.
Поленов В. Д. Заросший пруд. 1879
Государственная Третьяковская галерея, Москва
М. А. Поленова. Девушка с длинной косой. 1850-е
Ценитель «тихих московских местечек» Василий Поленов родился вовсе не в Москве, а в Петербурге. Он происходил из образованной дворянской семьи. Его отец сделал карьеру чиновника, но в душе был историком и оставил немало серьезных научных трудов. Мать, Мария Алексеевна, занималась искусством и литературой. Живописи она училась у одного из учеников Брюллова. Кстати, выставки Марии Поленовой проходят до сих пор. Например, до 12 января московский зритель может посмотреть на ее картины в Музее Тропинина.
А. А. Иванов. Явление Христа народу (Явление Мессии). 1837-1857
Государственная Третьяковская галерея, Москва
Семья будущего художника была знакома с известнейшими живописцами того времени Карлом Брюлловым и Федором Бруни. Лично встретиться с Александром Ивановым Поленовы не успели. Автор «Явления Христа народу» умер вскоре после возвращения из Италии. Однако близким другом семьи был Федор Чижов, римский сосед Иванова, который часто захаживал в его мастерскую и наблюдал за созданием грандиозного полотна. В Петербурге Чижов вдохновенно рассказывал Поленовым и о произведении, и о его авторе. «Явление Мессии» ждали.
Отец художника позднее писал Чижову: «Маша с детьми часто ходит в Академию единственно для картины Иванова, и дети, то есть, старшие, замечают и судят очень порядочно. Понимают и восхищаются». Надо сказать, что со временем любовь Василия Дмитриевича к живописи мастера не стихла. Художник даже приобрел его работу — этюд Иоанна Евангелиста, а фотография «Явления Христа народу» висела у двери Поленовской мастерской.
Пруд в парке. Ольшанка. 1877
Государственная Третьяковская галерея, Москва
Поленов — пейзажист. Именно так представляет его современный зритель. Но сам живописец понимал свою миссию иначе. Всю жизнь он хотел создать большую историческую картину, посвященную Иисусу Христу. Почему? Ведь пейзажи выходили у него легко, органично. Казалось бы, сосредоточься на этом… Но образы Брюллова и в первую очередь Иванова, еще в детстве сформировавшие его представление о художнике, навсегда остались в сознании. Иванов посвятил своей «всеохватывающей» картине большую часть творческой жизни. Этого же хотел и Поленов.
Семья тоже ждала от него именно такой, «Ивановской» судьбы. «Не разменивай себя на мелочи, пиши, благословясь, большую картину» — это из письма матери. Тяжелобольная сестра Поленова Вера перед смертью взяла с него обещание «серьезно работать». Это значило только одно — работать над «главным холстом».
Московский дворик. 1878
Государственная Третьяковская галерея, Москва
В 1878 году Поленов посылает на выставку передвижников недавно законченный «Московский дворик». По этому случаю он пишет Крамскому: «К сожалению, я не имел времени сделать более значительной вещи, а мне хотелось выступить на передвижную выставку с чем-нибудь порядочным…» Вероятно, под «порядочным» художник понимает именно масштабное, подобное «Явлению Мессии» полотно, а свои пейзажи считает чем-то второстепенным. Но давайте посмотрим под другим углом. Мог ли художник, все мысли которого уже много лет нацелены на «большую картину», написать никак не относящееся к ней произведение? В принципе, мог. Но вряд ли. Скорее всего связь между пейзажами и «главной картиной» есть. Что ж, начнем складывать пазл, и пойдем, конечно, от «Дворика».
Ранний снег. 1891
Государственная Третьяковская галерея, Москва
Свой родной Петербург Поленов не любил — слишком суетный, слишком деловой. После заграничной командировки от Академии художеств и времени, проведенного в армии в роли фронтового художника, он перебирается в Москву. Живописец попал в умиротворенный город сонных усадеб. Это была «поленовская» атмосфера. И именно ее он старается передать в «Московском дворике».
В пейзажах Поленов вообще любит «тихие уголки». Масштабные панорамы появятся в его творчестве позже, но и в них будут возникать невзрачные рощицы, прудики или тропы. «Московский дворик» — как раз такой «уголок». Постройки на заднем плане не позволяют взгляду выйти за пределы двора. С помощью закрытого горизонта художник «сохраняет тишину», прячет органичную жизнь места от внешних вторжений. А светлое небо распространяет ее дальше, на город, как будто весь он состоит из «уголков». Поленов пишет не случайный вид из окна. Даже не образ Москвы. Скорее — идеал взаимоотношений человека и мира, почти природное, созерцательное существование, противопоставленное суетной жизни северной столицы.
Близкое ощущение возникает и при взгляде на «Бабушкин сад». Обветшалая усадьба и ее пожилая хозяйка вовсе не выглядят зыбкими образами исчезающей старины в духе Борисова-Мусатова. Наоборот, это мир чудом сохранившийся, скрытый от времени и вообще любого беспокойства густой растительностью сада. И кажется, он будет существовать неизменно в такой же тишине. У Поленова много похожих пейзажей. Может показаться, что их главный герой — «тихий уголок». Но скорее речь идет об определенном способе смотрения, о созерцающем взгляде. Поленов вглядывается и находит гармонию в привычных и «ничем не примечательных» видах. Понять, зачем ему это нужно, поможет «большая картина».
Бабушкин сад. 1878
Государственная Третьяковская галерея, Москва
Сюжет Поленов нашел давно — еще до заграничной поездки. Потом приостановил работу почти на десять лет, но всё это время обдумывал произведение. Сохранились слова художника о желании «создать Христа не только грядущего, но уже пришедшего в мир и совершающего Свой путь среди народа». И здесь видно стремление «продолжить» Иванова. Ведь именно он написал образ приходящего к людям Христа.
В качестве темы Поленов выбрал евангельскую историю об Иисусе и грешнице, которую фарисеи хотели побить камнями за измену мужу. Это, кстати, был не самосуд религиозных фанатиков, а исполнение закона того времени. Собственно, на несогласии с законом они и планировали «подловить» Христа. В Евангелии Иисус избежал этой ловушки. Его ответ «кто из вас без греха, первый брось на нее камень» — не только призыв к совести и проповедь всепрощения. По закону, приговор мог исполнить только тот, кто сам был неповинен в этом грехе, а такого среди фарисеев не оказалось.
Христос и грешница (Кто без греха?). 1888
Государственный Русский музей, Санкт-Петербург
Этюд фигуры Христа для картины «Христос и грешница». 1888
Екатеринбургский музей изобразительных искусств
Почему же Поленов выбирает этот сюжет — не самый драматичный, без «чуда», изображая которое, художник мог бы создать яркое масштабное полотно? Ведь история про Христа и грешницу — просто короткий разговор, несколько фраз… Дело в том, что Поленов не считал Иисуса Божьим сыном. Его Христос — реальный исторический человек, который, однако, добился такого нравственного совершенства, что стал духовным идеалом и примером для других. А значит, каждый из нас может быть похожим на него и именно к этому должен стремиться. Поэтому «чудес» у Поленова быть не могло. А вместо драматического события он выбирает повседневное, какое, в принципе, может произойти с каждым.
Изображение исторического Христа требовало создания достоверной среды. Чтобы добиться этого, Поленов долго путешествовал по Египту, Сирии и Палестине, где написал множество портретных и пейзажных этюдов. Там он изучал местный быт, одежду и архитектуру. А облик разрушенного Иерусалимского храма пытался восстановить по книгам археологов.
Тема картины «Кто без греха?» (именно это авторское название цензура заменила на «Христа и грешницу») — противостояние мировоззрений. Фарисеи у Поленова — агрессивная хаотичная толпа, «как бы законно» глумящаяся над бледной, перепуганной девушкой и жаждущая расправы над ней. Если использовать военную терминологию, которая, кстати, фарисеям очень к лицу, их решительный отряд «врубается клином» в самую середину картины и оттесняет противников, учеников Христа с поля сражения. «Группировка» фарисеев динамична (помните, как Поленов относится к динамичному, суетному Петербургу?), а Иисус и его ученики, наоборот, внешне спокойны. Может показаться даже, что они заранее сдались.
Мечты. 1894
Саратовский государственный художественный музей имени А. Н. Радищева
Но сила Христа — в его взгляде, в умении смотреть на мир, осознавать происходящее и противиться злу внутренне, без ненависти. Ему хватает всего нескольких слов, чтобы поразить противников и заставить их отступить.
На Тивериадском (Генисаретском) озере. 1888
Государственная Третьяковская галерея, Москва
Достаточно и одного взгляда на согрешившую, чтобы увидеть ее раскаяние и отпустить грех. В пейзажах Поленова, в «Московском дворике», «Бабушкином саду» и многих других, мы видим этот же взгляд — спокойное и вдумчивое созерцание, понимающее скрытую гармонию мира. Кажется, художник верит, что оно порождает такую же гармонию в мыслях и поступках. В работах «Мечты» и «На Тивериадском (Генисаретском) озере» Поленов еще более явно выразил эту идею. Ее же можно найти и в некоторых произведениях серии «Из жизни Христа». Не до конца удовлетворенный «Христом и грешницей», художник впоследствии считал именно этот цикл своей главной работой.
Пошла в нагорную страну (цикл «Из жизни Христа). 1894
Омский областной музей изобразительных искусств им. М. А. Врубеля
И всё же я думаю, что настоящая «большая картина» Поленова — это много картин, с разных сторон раскрывающих единый авторский смысл. Передвижники требовали от искусства гражданского служения и изменения общества. Василий Поленов тоже стремился к этому. Но вместо бичевания пороков учил останавливаться, всматриваться — и в каждом, даже самом незначительном кусочке пространства, видеть красоту и разумное устройство природы. Осталось только научиться жить так же гармонично, как она. Впрочем, сказать легко…
текст: С. Брут фото: Ю. Захарова, пресс-служба Государственной Третьяковской галереи
Загрузка...
